Вихрь любви - Страница 21

Джулиан задумался.

— У вас есть какие-либо лекарства?

— Ну в основном для животных.

Она подвела его к небольшому дубовому шкафу у камина. Осмотрев многочисленные пузырьки, баночки и пакетики, он, наконец, отобрал кое-какие медикаменты и положил на кухонный стол.

— Что ж, антисептик у вас, по крайней мере, есть, — сказал он, взяв пузырек с жидкостью Конди. — Позвольте мне подняться и осмотреть его. Я всего лишь взгляну, удастся ли мне его немножко подлатать.

— Что вы, нет! — испугалась Ханна. — Если хозяин говорит, что никто не должен к нему подходить, значит, так тому и быть. Да он придет в такую ярость, что прихлопнет вас!

Джулиан улыбнулся:

— Я проходил практику в больницах Ист-Энда, и с буйными пьяницами, покалеченными в драках, не скажу, что легко, но справлялся. Я все же рискну бросить вызов характеру Гриффита Талларна! Конечно, если вы не хотите, чтобы у него началось заражение крови и он умер!

— Не думаете же вы, что он… умрет?

— На этот вопрос я ответить не могу, пока не осмотрю его, — ответил Джулиан. — Но прежде чем я поднимусь, хочу сказать, что видел, как Нона благополучно ушла, видел, как она прошла вдоль горы и повернула к долине. А там, на горе, она казалась… ну, может, не совсем счастливой… но, уж конечно, не испуганной.

Ханна с благодарностью взглянула на него:

— Спасибо, что вы пришли! Я все время думаю о ней. На нее не похоже вести себя легкомысленно, но она недавно пережила тяжелое потрясение. — Ханна провела ладонью по лбу.

— Правда? — Джулиан испытующе посмотрел на старую женщину.

Ханна села напротив него и стала теребить фартук. До сих пор ей не с кем было поговорить о Ноне. К Гриффиту Талларну было не подступиться. Он питался ненавистью и больше не хотел иметь ничего общего с женщинами. Врач был грубоватым, старомодным сельским человеком со стандартным набором лекарств для большинства заболеваний, а на эмоции у него совсем не оставалось времени. Взгляд голубых глаз Джулиана ободрил ее, она почувствовала в нем теплоту и сочувствие. Ей понравилось, как он быстро выбрал лекарства, и она испытала облегчение, когда он отклонил все ее возражения и решил осмотреть хозяина. Ее тревога, похоже, потихоньку проходила. Рассказать ему немного о Ноне?

О том, как она однажды ночью отправилась на свидание с Мэттью? Ханне было трудно нарушить столь долгое молчание, а также верность Талларнам. Но она чувствовала, этому человеку можно верить.

С трудом подбирая правильные слова — ведь говорить с Джулианом приходилось не на родном валлийском языке, — она рассказала Джулиану, как Нона влюбилась в Мэттью, как однажды вечером не вернулась домой после свидания с ним.

— В тот вечер, Когда она забрела в коттедж? — спросил Джулиан.

Ханна кивнула.

— На самом деле ей никто не причинил вреда.

Старушка с тревогой посмотрела на него.

— Но она была напугана и, казалось, после этого окончательно пала духом. Перестала смеяться, шутить — в общем, стала совсем другой.

Джулиан поднялся, подошел к окну и некоторое время смотрел в темноту. Когда он повернулся, Ханна с удивлением увидела страдальческое выражение у него на лице.

— Ничего противоестественного с ней не произошло, сказал он. — Она очень красивая, но лучше бы оградить ее от таких испытаний. — Он посмотрел на Ханну, положил руку ей на плечо, и выражение у него на лице стало спокойнее. — Я не знаю, волнует ли вас это, но, говоря напрямик, могу сказать с уверенностью: ее не изнасиловали. Вероятно, сильно напугали, больше ничего. Когда в нашу первую встречу я до нее дотронулся и она отшатнулась от меня, я догадался, что произошло нечто подобное.

Ханне хотелось рассказать ему больше. У нее было неспокойно на душе оттого, что она поклялась Гриффиту Талларну не рассказывать его дочери о том, что произошло много лет назад. Он был в такой неописуемой ярости, а сама она была связана данным его матери обещанием заботиться о нем, а потом и о его дочери. Обратиться за советом не к кому. Когда Ханна задумалась, Джулиан подошел к столу и взял лекарства.

— Дайте мне миску с горячей водой, какие-нибудь старые простыни и бинты. По-моему, в этом пакете есть корпия. — Он оторвал полоску бумаги и кивнул.

Ханна решила, что уже поздно рассказывать ему что-либо. Может быть, это и к лучшему. Было бы неправильно выдавать секреты семейства Талларн.

Джулиан поднялся за ней по крутой лестнице при мерцающем свете свечи. Наверху Ханна с величайшей осторожностью приоткрыла дубовую дверь и сказала:

— Студент-медик, сэр, пришел осмотреть вас…

Джулиан увидел большую с пологом кровать на четырех столбиках, с красными камчатными драпировками и золотистыми кисточками. В полумраке он увидел тяжелые дубовые шкафы и что-то вроде умывальника.

С помпезной постелью никак не сочетались стеганое одеяло и грубые простыни из небеленого холста.

Гриффит Талларн представлял собой жуткое зрелище. Его спутанные волосы прилипли ко лбу, глаза затекли кровью, лицо небрито. На сбившейся повязке засохло тусклое красное пятно. При виде Джулиана он тотчас же приподнялся, опираясь на локоть.

— Убирайтесь отсюда! — закричал он. — Я не хочу, чтобы какой-то недоучка копался у меня в голове!

Ханна, ушедшая по приказу Джулиана за бидоном воды и миской, вошла в комнату, расплескав от волнения немного воды.

— Уведи его! — заорал ей больной. — Какое ты имеешь право, женщина, пускать его в дом?

— Потому что я попросил ее, — осторожно приближаясь к постели, ответил Джулиан.